Леопольд Сулержицкий: с Кипра в Америку с духоборами

Леопольд Антонович Сулержицкий — русский театральный режиссер, художник, педагог и общественный деятель. Сподвижник К. С. Станиславского, учитель Е. Б. Вахтангова. Также известен как друг семьи Льва Толстого и участник переселения духоборов с Кавказа и Кипра в Канаду.

Леопольд Антонович родился в 1872 году в Житомире. Его отец был переплетчиком, а мать — акушеркой. Когда мальчику исполнилось семь лет, семья переехала в Киев, где отец открыл собственную мастерскую. Леопольда определили в киевскую гимназию, но учился он неохотно. Своим главным «университетом» Сулержицкий считал улицу. Во время учебы в гимназии мальчик увлекся театром и вместе с друзьями поставил «Гамлета» Уильяма Шекспира.

В гимназии Леопольд учился крайне неохотно и даже был на грани отчисления. Отец, заметив в сыне талант к изобразительным искусствам, отдал его в Киевскую рисовальную школу Н. И. Мурашко. Об успехах юноши свидетельствует тот факт, что через три года после начала обучения художники В. Васнецов и М. Врубель, приглашенные для росписи собора в Киеве, взяли его в помощники. В 1890 году его приняли в Московское училище живописи, ваяния и зодчества (ныне — Строгановское училище).

Сулержицкий был доверенным лицом Льва Толстого, с которым познакомился благодаря дружбе с его дочерью Татьяной Львовной, также студенткой Училища живописи, ваяния и зодчества. Знаменитый писатель во многом повлиял на его судьбу: Сулер увлёкся идеями толстовства и был исключен из училища за слишком вольные суждения.

После отчисления Леопольда Сулержицкого призвали на военную службу. Однако, вдохновленный толстовской идеей непротивления злу, он отказался служить. Его объявили душевнобольным и посадили в тюрьму. Мольбы отца и письмо Льва Николаевича Толстого, в котором тот призывал Сулера не ломать себе жизнь, заставили его принять присягу. В наказание Сулержицкого отправили служить в одно из самых отдаленных мест Российской империи — недалеко от крепости Кушка, на границе с Афганистаном. Там он попал в нестроевую команду и занимался обучением детей грамоте, помогал в пекарне и выполнял другие хозяйственные работы.

После службы Сулержицкий отправился странствовать. Устроившись матросом Черноморского торгового флота, он побывал в Японии, Китае, Индии, Сингапуре, Турции. В 1898–1899 годах по просьбе Льва Толстого организовал переселение духоборов — людей, которых считали сектантами за отказ от церковных обрядов. Он не только сопровождал пароход с духоборами до Канады, но и жил с ними, помогая освоиться на новом месте.

Сулержицкий также был подпольным революционером: он помогал печатать и распространять запрещенную литературу, служил санитаром в Маньчжурии. В 1905 году он сблизился с труппой Московского художественного театра (МХТ). В 1906 году основатель театра Константин Станиславский пригласил Леопольда Сулержицкого стать его помощником и главным режиссером.

В 1912 году Станиславский создал Первую студию МХТ, руководить которой назначил Сулержицкого. Без Леопольда Антоновича не было бы ни системы Станиславского, ни Театра Вахтангова, ни самого Евгения Вахтангова, ставшего гениальным режиссером. Благодаря Сулержицкому Станиславский смог сложить и реализовать свою знаменитую систему воспитания актера. Русская культура обязана ему появлением целой плеяды выдающихся актеров и режиссеров: Евгения Вахтангова, Михаила Чехова, Алексея Дикого, Бориса Сушкевича, Алексея Попова, Серафимы Бирман, Ивана Берсенева, Ричарда Болеславского и многих других.

Леопольд Сулержицкий умер в декабре 1916 года от острого нефрита, болезни, которую он приобрел в Канаде, живя с духоборческой общиной. На его похоронах с речью выступил Константин Станиславский, сказавший:

«Сулер, сам того не зная, был воспитателем молодежи. Эта роль стоила ему больше всего крови и нервов, и я утверждаю, что и студия, и Художественный театр многим обязаны нравственному, этическому и художественному влиянию Сулера».

Евгений Вахтангов писал ученикам в 1916 году: «Ушел наш учитель». Многие из мхатовцев и вахтанговцев называли его своим наставником.

Сегодня в Театре имени Вахтангова периодически ставится документальный спектакль о Леопольде Сулержицком — «С художника спросится». Премьера состоялась 17 декабря 2021 года на Симоновской сцене, приуроченная к 105-летию со дня смерти Сулержицкого. Главный герой спектакля — театральный режиссер, художник, учитель и духовный наставник Евгения Вахтангова. Спектакль основан на монологах актеров, читающих фрагменты из дневниковых записей и писем Сулержицкого, Вахтангова, Станиславского, Толстого, Чехова, Горького и других знаменитых современников.

В рамках исследования о духоборах на Кипре следует остановиться на работе Сулержицкого «В Америку с духоборами», изданной в 1905 году издательством «Посредник». Это книга-дневник, повествующая о переселении в 1898–1899 годах в Канаду 7300 крестьян-духоборов. В книге есть глава, посвященная Кипру, которая так и называется — «Остров Кипр». В ней автор рассказывает о том, как духоборы покидали этот средиземноморский остров.

Приводим текст главы полностью.

Остров Кипр

Лондон. 26 марта 1899 г.

18 февраля я вернулся из поездки по духоборческим землям в Виннипег и собирался ехать в Россию. В это время из Англии пришло письмо, в котором комитет квакеров просил меня приехать в Лондон. Мне предлагали отыскать подходящий пароход и отправиться с ним на о. Кипр, чтобы перевезти оттуда в Канаду около тысячи духоборов, выселившихся туда с Кавказа в августе 1898 г.

Я тотчас же телеграфировал квакерам о своем согласии взяться за это дело и через два дня выехал из Виннипега в Лондон.

Ко времени моего приезда в Лондон комитет квакеров, под председательством необыкновенно симпатичного старика W. Belousa, начал уже переговоры о найме парохода.

Предполагалось нанять Lake Superior, на котором переехала с Кавказа вторая партия духоборов. Нанимал пароход квакер Brooks. Оставалось только осмотреть его.

Я заранее заявил квакерам условия, на которых брался вести кипрских духоборов. Дело было слишком ответственным и рискованным. Я требовал, чтобы, во-первых, пароход вполне отвечал моим требованиям и, во-вторых, чтобы я, как и на Lake Huron'е, был бы полновластным хозяином парохода со всеми его пассажирами, из которых мне, так же как и в первый рейс, придется съорганизовать необходимую команду.

Осмотрев пароход, я увидел, что он нуждался в значительном ремонте и очистке. Все мои требования в этом отношении были чрезвычайно скоро и хорошо выполнены, благодаря энергическим требованиям квакерского комитета, и сегодня я уже имею возможность отправиться в Ливерпуль на Lake Superior, а завтра предполагаю сняться в плавание на о. Кипр.

О. Кипр. Порт Ларнака. 15 апреля 1899 г.

(день выхода с Кипра в море)

От Ливерпуля до Гибралтара и по ту сторону его плавание наше прошло при отличной погоде. Благодаря этому Lake Superior все время шел хорошим для него ходом, делая от 10 до 12 узлов в час.

11 апреля, в пятницу, утром на горизонте показалась розовая полоска. Это Кипр.

Подойдя ближе, мы увидели, что весь остров состоит из голых песчанистых утесов оранжевого цвета, засыпанных ослепительно сверкающим белым песком.

Солнце здесь жжет как в тропиках. Море возле острова яркого бирюзового цвета. Вся природа: и темно-синее небо, и бирюзовое ленивое море, и до боли в глазах сверкающий остров — все это пропитано жгучими, палящими лучами солнца.

В воздухе ни ветерка.

От этой груды раскаленных камней, засыпанных горячим песком, пышет зноем, который все увеличивается по мере того, как мы подходим к острову.

В полверсте от порта Ларнака пароход бросил якорь. На берегу виднеются пальмы и какие-то необыкновенные кусты.

Вскоре к нам на шлюпке приехал м-р Стерч, старик-квакер, заведующий здесь делами духоборов. Вместе с ним на палубу взошел англичанин С. Джон, самоотверженно работавший среди духоборов все время пребывания их на Кипре. Он сам едва не умер здесь от истощающего поноса — болезни, от которой погибло не мало духоборов.

Духоборы прибыли на остров Кипр в август месяц в количестве 1126 человек, и за семь месяцев их умерло здесь больше 100 человек. Умирали большею частью от ужасной местной лихорадки и поносов.

Кипрская лихорадка почти не поддается лечению. Ею болеют не только люди, но даже лошади, собаки, куры и другие животные.

Все живое подвержено здесь этому ужасному бичу. Центральная часть Кипра — Аталасса, где поселились духоборы, — чрезвычайно плодородна. Урожаи там роскошные, но знойный, тропический климат и лихорадка, убившая в короткое время такое большое число людей, расстроившая вконец здоровье многих из оставшихся в живых, заставила духоборов бежать с этого губительного, ужасного острова, царства смертельной лихорадки.

Медицинскую помощь на Кипре подавали духоборам две фельдшерицы: Анна Рабец и Елизавета Маркова.

Ухаживать за больными помогала им одна дама, заведовавшая раньше переселением армян на остров Кипр, и С. Джон.

Теперь духоборы пришли в Ларнаку и расположились частью в свободных зданиях, частью под открытым небом, в тени больших деревьев.

Мистер Стерч, появившись на палубе, заявил, что хочет, чтобы завтра же все духоборы переселились на пароход. На это я никак не соглашался. Пароход не был еще достаточно убран, багаж еще не нагружен, и люди толклись бы в этой сумятице, толкаясь в угольной грязи, в невыносимой духоте.

Когда пароход стоит, вентиляция совершенно бездействует, и просидеть лишних три дня в раскаленном железном ящике было бы далеко не безопасно для истощенных людей.

Но мистер Стерч на все мои доводы не обращал внимания и настаивал на своем.

Что было делать? Пришлось категорически заявить, что если завтра придут шлюпки с духоборами, то я подниму трап и никого не пущу на пароход до тех пор, пока он не будет окончательно готов для приема пассажиров.

Мистер Стерч, очень старый человек, бывший чрезвычайно полезным для духоборов все время пребывания их на острове, на этот раз сплоховал.

Его беспокоило, что духоборы проведут эти два дня «на улице». Как?! Квакеры взяли на себя заботу о людях, и вдруг им приходится два дня провести «на улице»! Этого он не мог допустить.

Однако, когда на следующий день утром несколько шлюпок, пришедших с духоборами, были отправлены обратно, он увидел, что ему придется уступить (Этот деятельный, много сделавший для духоборов старик остался на Кипре после их отъезда для распродажи прекрасного урожая пшеницы, посеянной духоборами).

За время стоянки парохода команда, составленная из духоборов, успела несколько обучиться судовым работам, вымыла пароход и в два дня привела его в образцовый порядок. Тогда только наконец, к великому удовольствию мистера Стерча, от берега потянулся ряд фелук с острыми латинскими парусами, нагруженных духоборами и их скарбом.

Перед посадкой, так же как при отправлении первой партии из Батума, большую часть багажа, который духоборы хотели иметь при себе, пришлось отнять и погрузить в трюмы.

Поразило меня при этом пассивное отношение духоборов к этой операции. Не было попыток отстоять какой-нибудь сундук или мешок. Все, что отмечалось мной для погрузки в трюм, покорно передавалось на руки матросам.

Чувствовалась какая-то вялость, опущенность в этой толпе измученных болезнями людей.

Перед тем как начать погрузку людей, был произведен медицинский осмотр.

По правде сказать, осмотр этот произвел довольно тяжелое впечатление, и стало немножко жутко за благополучный переезд. Хотя тяжело больных было сравнительно немного, но зато и совершенно здоровых был ничтожный процент. У всех лица коричнево-зеленые, иссохшие, и на вопрос, чем болен, только и слышишь два слова: «понос» и «лихорадка».

Очень не хотелось мне брать одного духобора, восемь месяцев подряд болеющего сильнейшим поносом. Я предлагал ему остаться до выздоровления в Ларнаке с тем, что после его отправят в Канаду на другом пароходе.

Но он так жалобно умолял не оставлять его умирать среди чужих людей, что пришлось уступить ему.

Разместились духоборы на пароход очень удобно и просторно. Вчера вечером, в день посадки, на пароходе был роздан чай. А сегодня в полдень пароход снялся с якоря в далекое плавание.

Атлантический океан. 9 мая 1899 г.

Команда из молодых духоборов была организована совершенно так же, как и на Lake Huron'е. И хотя теперь на Lake Superior'е пассажиров было вдвое меньше, чем на первом пароходе, но команда была составлена в таком же количестве, как и на Lake Huron'е.

Решил я так потому, что необходимо было, ввиду слабости здоровья пассажиров, поддерживать самый строгий порядок и чистоту, чтобы тем самым оградить пароход от возможности повального заболевания какой-либо эпидемической болезнью.

И без того медицинскому персоналу приходилось довольно тяжело работать, принимая от 40 до 60 человек ежедневно. Теперь на пароходе среди духоборов работало шесть человек: доктор Мерсер, Анна Рабец, Елисавета Маркова, Александра Сац, англичанин Син Джон и английская дама, помогавшая духоборам на о. Кипре.

К счастью, в этот рейс погода была большую часть пути отличная. Качки почти не было. И даже сердитый Атлантический океан, так сурово встретивший первым наш пароход, теперь в течение нескольких дней пытался было задать трепку, но, вероятно сжалившись, успокоился и дал нам добраться до Канады благополучно.

Но и в эти несколько дней сравнительно небольшой качки сказалась слабость кипрских духоборов. У многих болезнь вызывала остановку пульса, в некоторых случаях даже дыхание прерывалось, а конечности начинали холодеть. Тут опять с большим успехом применялся эфир под кожу; на грудь и конечности ставили горячие компрессы, в рот вливали немного коньяку, и через некоторое время больные приходили в себя.

Некоторым же приходилось применять искусственное дыхание. А трудно больной духобор, которому я предлагал остаться до выздоровления на Кипре, несмотря на все старания врачей, умер во время шторма и был похоронен в Атлантическом океане.

Это была единственная смерть за все двадцативосьмидневное плавание. В Канаду, впрочем, мы пришли в том же числе, в каком вышли с Кипра, так как по дороге родилась на пароходе девочка. Духоборы назвали ее Надеждой.

Канада. Виннипег. 15 мая 1899 г.