ЛГБТКИ-сообщество Кипра выпустило методичку "Как общаться с гомофобами"

На Кипре продолжается устойчивая волна недовольства ЛГБТКИ-сообществом и непринятия его. Кто-то высказывается открыто, кто-то игнорирует пассивно, а кто-то с агрессией обвиняет Прайд в «провокации» или «маркетинге». Представители сообщество выпустили небольшую методичку отвечающую на самые острые вопросы касающиеся ЛГБТКИ.

1. «Цель Прайда нам не ясна»

Действительно, у многих — не только вне сообщества, но и внутри него — возникает вопрос: что такое Прайд? Это вечеринка? Карнавал? Политическое мероприятие? Способ продвижения личных интересов? И при чем тут гетеросексуалы — разве они тоже не могут гордиться собой?

Давайте по порядку.

Прайд начался как протест.
В июне 1969 года в Нью-Йорке полиция вновь ворвалась в гей-бар Stonewall Inn — как это происходило регулярно. Только в тот раз все пошло иначе: усталость, гнев и вдохновение идеями борьбы за права человека сделали свое дело. Люди — представители ЛГБТКИ-сообщества, трансгендерные женщины, цветные, молодые активисты — вышли на улицы. Они заявили: хватит молчать, хватит терпеть унижение, насилие, дискриминацию.
С этого дня и началось движение за Прайд.

Слово Pride — «гордость» — говорит не о высокомерии. Оно говорит о праве человека не стыдиться себя. Потому что десятилетиями, а во многих странах и по сей день, людям внушают, что быть собой — это позор. Что тебя стоит бояться, лечить, изгонять.

Гордость нужна там, где существует стыд.
Гордость нужна, когда тебя считают «неправильным», «ненастоящим», «опасным», «ненужным».
Гордость — это ответ на ненависть.

Разумеется, гетеросексуальные люди тоже могут гордиться тем, кто они есть. Но им не отказывают в правах, не избивают на улицах за то, кого они любят, не увольняют, не изгоняют из семьи, не подвергают принудительной терапии или давлению с детства. Вот в чем разница. Мы надеемся, что однажды равенство станет нормой, и тогда Прайд больше не будет нужен. Но пока что это не так.

К сожалению, и сегодня на Кипре — как и во многих других странах — ЛГБТКИ-люди сталкиваются с насилием, дискриминацией, издевательствами в школах, презрением и ненавистью. И хотя полиция сегодня действует иначе, чем в 1969-м, общественное давление никуда не делось. Оно приняло другие формы — более «цивилизованные», но не менее разрушительные.

Поэтому Прайд — это не просто шествие. Это заявление о существовании, о праве на уважение, на безопасность, на жизнь. Да, мы танцуем, поем, надеваем яркие костюмы. Потому что выбрали радость вместо страха, свет вместо стыда, свободу вместо молчания.

И наконец, Прайд — это приглашение.
Тем, кто еще боится. Тем, кто растет в изоляции. Тем, кто чувствует, что он один. Мы говорим: ты не один.
Ты достоин любви, как и все.

И именно поэтому мы настаиваем на Прайде.

2. «Есть крайности, с которыми мы не хотим себя ассоциировать»

Мы часто слышим: «Мне близки идеи равенства, но то, что я вижу на Прайде, — это перебор». Люди говорят о «крайностях», осуждают одежду, флаги, плакаты, танцы. Им кажется, что марш превращается в нечто вызывающее, провокационное, аморальное.

Что ж, давайте разберёмся честно.

Во-первых, большинство участников Прайда ведут себя с уважением, дружелюбно и мирно. Они приходят с детьми, семьями, друзьями. Многие просто гуляют, обнимаются, фотографируются, слушают музыку. Мы, кто бываем на этих мероприятиях, видим это изнутри. Но если вы никогда не были там и воспринимаете Прайд только по картинкам, вырезанным из контекста или нарочно искажённым в социальных сетях или СМИ, легко поверить в преувеличения и выдумки.

Во-вторых, у каждого человека есть право выражать себя, особенно в день, который изначально посвящен именно этому — праву быть собой. Кто-то выбирает костюм, кто-то — макияж, кто-то идет в джинсах и футболке, а кто-то несет флаг, который для него символизирует борьбу и свободу. И если вам лично не близка форма чьего-то самовыражения, это не повод лишать его прав и равенства.

На Кипре, к слову, мы не наблюдаем крайностей, которые иногда можно увидеть на зарубежных Прайдах. Но даже если один человек оделся «слишком ярко» или несет провокационный плакат, разве это отменяет саму идею уважения и равных прав?

Ведь в других сферах общественной жизни крайности встречаются ничуть не реже. Посмотрите на стадионы. Там полуголые фанаты орут нецензурные кричалки, бросаются бутылками, проклинают соперников, устраивают драки. Но никто из тех, кто критикует Прайд, не требует закрыть футбол, не считает всех фанатов аморальными, не говорит, что это «плохой пример для детей».

И таких примеров — множество: охотники, перекрывающие трассы, ультрасы, кидающие петарды в людей, подростки, выкрикивающие нацистские лозунги. Когда это делает негей, общество как будто готово это терпеть. Но когда человек с флагом радуги танцует, это почему-то «крайность» и «угроза морали».

Мы не оправдываем и не поощряем поведение, которое может быть опасным или оскорбительным. Но судить все движение по действиям одного человека — это несправедливо.
Никто не идеален. В каждом сообществе есть разные люди, разные стили и формы выражения. Но это не повод отказываться от идеи равенства и достоинства для всех.

Мы тоже не любим крайности. Но еще больше мы не любим предвзятость, двойные стандарты и ненависть, замаскированную под «заботу о морали».

3. «У меня нет проблем с геями, пока они занимаются "этим" у себя в спальне»

Часто можно услышать возражения вроде: «Быть геем нормально, но показывать это — провокационно». Такое утверждение подразумевает, что ЛГБТКИ могут быть терпимы лишь в том случае, если они скрывают свою идентичность и не «смущают» окружающих. Но в чем заключается проблема такого подхода?

Во-первых, выражение «У меня нет проблем с геями, пока они занимаются "этим" у себя в спальне» означает, что у человека действительно нет возражений против представителей ЛГБТКИ, если те остаются невидимыми, не привлекают к себе внимание. Однако когда речь заходит о свободном самовыражении, тогда возникают «проблемы». Эта позиция фактически подчеркивает, что тому, кто открыто демонстрирует свою идентичность, не место в общественном пространстве, и это является основой гомофобии и ненависти.

Многие люди, уверенные, что «у геев нет проблем», испытывают внутреннюю бурю, когда видят проявления гендерного выражения, отклоняющегося от стандартов, принятых в современной культуре. Эти реакции касаются не только геев, но и трансгендерных людей, о которых зачастую говорят с неприятием, особенно со стороны тех, кто не имел с ними личного контакта. Исследования показывают, что трансгендерные люди составляют примерно 1% населения, и негатив по отношению к ним зачастую основан на незнании и страхе чуждого.

Однако проблема не в самих трансгендерах или геях. Проблема кроется в непонимании основ инклюзивности. Инклюзивность означает не ограничение прав или привилегий кого-либо, а обеспечение равных возможностей для всех членов общества — независимо от их сексуальной ориентации или гендерной идентичности. Это — право каждого человека свободно быть собой, без необходимости стыдиться или прятаться.

Когда мы говорим о Прайде, мы говорим о празднике свободы, о праве быть видимыми и гордиться тем, кто ты есть. Это и протест против многолетнего стигматизации, и стремление создать общество, в котором каждый чувствует свою принадлежность. Конечно, на некоторых мероприятиях могут встречаться отдельные крайности, но, если сравнивать это с другими областями общественной жизни — будь то спортивные матчи или массовые концерты, — становится ясно, что подобные проявления встречаются повсеместно.

Таким образом, утверждение «Быть геем нормально, но показывать это — провокационно» на самом деле сводится к тому, что некоторым людям удобнее, когда представители ЛГБТКИ остаются незаметными. Но исключение и принуждение к сокрытию собственной идентичности не должны становиться нормой. Настоящая инклюзивность и уважение предполагают, что каждый человек, особенно наиболее уязвимые группы, будет чувствовать себя безопасно, свободно и равноправно в обществе.

В конце концов, инклюзивность — это не отказ от чьих-то прав, а стремление к тому, чтобы все люди везде пользовались одинаковыми правами, независимо от того, как они выглядят или кого любят. Именно поэтому мы выступаем за Прайд как за символ свободы, гордости и прежде всего за право каждого человека быть самим собой.

4. «Ориентация — слишком личное, чтобы гордиться ею»

«Зачем кому-то говорить о своей сексуальной ориентации? Пусть делает в своей постели что хочет — лишь бы не на публике». Такие реплики мы слышим часто. Они кажутся логичными, пока не начнешь разбирать, что именно за ними скрывается.

Прежде всего давайте отделим понятия. Сексуальная ориентация — это не половой акт. Это нечто глубоко личное, но не интимное в том смысле, в каком его трактует общество. Это не про то, с кем человек спит. Это про то, кого он любит, к кому испытывает привязанность, с кем мечтает строить жизнь. То же самое касается и гендерной идентичности: она не про биологию, а про самоощущение человека.

Когда человек говорит о своей ориентации или гендерной идентичности, он не занимается провокацией. Он не нарушает ничьих границ. Он просто признается в том, кто он есть. Зачем? Потому что для представителей ЛГБТКИ+ быть собой — это не всегда безопасно. Потому что за это можно лишиться семьи, работы, друзей, возможности жить в своей стране. И именно поэтому путь к самопринятию становится подвигом, за который действительно можно испытывать гордость.

Люди, не принадлежащие к сообществу ЛГБТКИ+, могут воспринимать эту информацию как лишнюю: «Ну и что? Мне-то что с того?» Но для тех, кто внутри сообщества, такие признания — спасительный маяк. Особенно для подростков, особенно в небольших городах, особенно в семьях, где об этом не принято говорить. Открытые люди — это те, кто показывает: ты не один, это нормально, у тебя тоже может быть хорошая жизнь.

Гордость — это не про «я лучше вас». Это про «я тоже человек». Про «я больше не боюсь». Про «я достоин любви и уважения». И когда кто-то проходит через страх, отторжение, угрозы и все же поднимает голову, это действительно повод для гордости. И именно это мы празднуем на Прайде. Не секс, не лозунги, не флаги, а человеческое право быть собой и не прятаться.

5. «Гей-парад — единичное событие, в то время как "их" жизнь повседневна»

Вы абсолютно правы: наша жизнь происходит каждый день, и проблемы, с которыми сталкиваются ЛГБТКИ-люди, не ограничиваются одним днем в году. Именно поэтому такие организации, как Accept LGBTQI Cyprus, работают непрерывно: они проводят просветительские мероприятия, открытые дискуссии, показы фильмов, группы поддержки, юридические консультации, тренинги для учителей и врачей, проекты по ментальному здоровью и многое другое. Работа не прекращается, и борьба не приостанавливается.

Но Прайд — это не просто день. Это момент видимости и силы, когда весь спектр разнообразия выходит на улицу и заявляет: «Мы здесь. Мы есть. И мы не одиноки». Это напоминание обществу и политикам о том, что речь идет не об абстрактных правах, а о конкретных жизнях — о семьях, в которых родителей могут лишить опеки, о молодых людях, которых выгоняют из дома, о праве на безопасность, любовь и уважение.

Прайд — это точка фокусировки. Это день, который не заменяет борьбу, но делает ее видимой. Потому что, к сожалению, пока нас не видно, многие делают вид, что проблемы не существуют. «Я не знал, что у тебя такие трудности» — фраза, которую мы слышали слишком часто. Наше присутствие — это защита от равнодушия.

Да, мы не должны существовать «раз в год». Но мы знаем, что одна большая, громкая, красочная демонстрация может сдвинуть общественные взгляды сильнее, чем сотня закрытых встреч. Прайд не единственная форма действия, но он остается важным элементом общей борьбы за равенство.

6. «Существуют скрытые мотивы, кто-то зарабатывает на Прайде, даже компании которые совершенно не связаны с гей-сообществом»

Разберем по пунктам.
Действительно, многие компании хотят участвовать в Прайде — кто-то искренне, кто-то из-за моды, кто-то из-за корпоративной выгоды. Это не новость. Но в этом нет вины Прайда или его организаторов. Вопрос в том, какой формат сотрудничества выбирается: бездумное спонсорство ради логотипа на плакате или содержательное партнерство, приносящее реальную пользу.

На Кипре, например, организаторы Прайда делают акцент на сотрудничестве, а не просто спонсорстве. Это значит: обучение сотрудников компаний по вопросам инклюзии, работа по повышению осведомленности о правах человека, участие в реальных проектах поддержки. Такие партнерства выстраиваются осознанно и с уважением к сообществу.

Нужно также понимать, что любое крупное мероприятие требует ресурсов. Аренда площадок, безопасность, техника, реклама — все это стоит денег, а Прайд в основном создается волонтерами. Так что сотрудничество с частными компаниями — это способ обеспечить возможность проведения мероприятия, а не способ «нажиться».

Прайд — это не про маркетинг. Это про видимость, борьбу и права человека. И если крупный бизнес хочет стать частью этого, пусть приходит, но на условиях уважения и ответственности. Участие — это не реклама. Это обязательство.

7. «Это меня не касается, пусть делают что хотят»

Полностью понятно, что не каждый человек хочет участвовать в шествиях, мероприятиях или активизме, — и никто не должен. Участие должно быть осознанным, а не принудительным.

Но важно помнить: общественные изменения никогда не происходили просто так, по доброй воле власти или большинства. Они приходили тогда, когда люди собирались и говорили: «Хватит». Права не появляются из воздуха — за них борются. Особенно — права меньшинств.

И хотя может казаться, что эти вопросы не касаются лично вас, сегодня это может быть правда, а завтра нет. Или завтра это коснется кого-то рядом: вашего ребенка, племянника, коллеги, друга, который до сих пор не может сказать вам, кто он.

Когда мы живем в обществе, мы отвечаем за него. И в том числе за то, чтобы уязвимые группы не оставались на обочине. Даже если проблема «не ваша», вы можете быть частью ее решения. Это и есть зрелая солидарность.

8. «Если мы боремся за права уязвимого меньшинства, не должно это означать, что мы должны бороться за права всех других меньшинств, например иммигрантов?»

Права человека — это единая система, и только межсекторальный подход позволяет эффективно бороться со структурным неравенством. Невозможно говорить о равенстве в вопросах сексуальной ориентации и одновременно игнорировать неравенство по признаку пола, расы, цвета кожи или религии.

Каждый человек уникален, и права человека должны применяться одинаково ко всем, независимо от их характеристик. К нам обращаются люди, которые одновременно принадлежат и к сообществу ЛГБТКИ, и к другим уязвимым группам, и мы принимаем всех без исключения, внимательно выслушивая их истории.

Чувствительность к проблемам разных уязвимых групп — это не политизация и не партийность, а вопрос принципов, ценностей и человеческой любви. Мы говорим об инклюзивности и правах человека, потому что видим, как они нарушаются в разных сферах. Закрывать глаза на проблемы других — значит проявлять лицемерие.

Наша борьба касается каждого, используя в качестве основы вопросы сексуальной ориентации и гендерной идентичности, но при этом мы понимаем, что права человека не могут быть разделены по отдельным категориям.

9. «Я не могу поддержать мероприятие, которое пропагандирует что-либо, не соответствующее моей этике. Подобное мероприятие вызывает бурю ненависти в социальных сетях и ставит лично меня под удар осуждения».

Ненависть вызывают только те, кто ее выражает. Если в человеке есть любовь, уважение, доброта и понимание, это будет заметно в каждом его взаимодействии — независимо от обстоятельств.

К сожалению, СМИ и социальные сети часто подогревают негатив, стремясь получить больше кликов и просмотров. Иногда это приводит к дезинформации, поляризации и даже подталкивает к ненависти.

Гораздо проще показать несколько эпатажных фотографий, например 3–5 полуобнаженных людей под кипрским солнцем в 35 градусов, чем передать настоящий контекст события. Те кадры выбирают несмотря на то, что в этот момент рядом находятся тысячи обычных людей — таких же, как в торговом центре, кафе или на детской площадке.

Мы не можем контролировать, как нас показывают. Но мы можем показывать свои фотографии, свои истории, свою правду — ту Гордость, которую чувствуем, будучи там лично.

Это и есть наша настоящая Гордость.

10. «Если я пойду на Прайд, то боюсь, что кто-то, кто меня знает, увидит меня в интернете и осудит меня»

Мы понимаем ваши страхи. Мы тоже чувствуем их. Но жизнь в страхе — это не жизнь. Никто из нас никогда не стремился провоцировать. Наоборот, многие годы мы скрывались, старались никого не смущать и просто вписаться в общество. Как же тогда мы можем быть «провокаторами»?

Мы не собираемся позволять оскорбительной риторике и агрессии влиять на нас и загонять обратно в шкаф. Насилие — словесное или физическое — пытается ограничить наше существование, сделать нас невидимыми. Но если мы останемся незаметными — они уже добились своей цели. Мы не допустим, чтобы ложь и страх снова взяли верх.

Любовь — наш маяк. Мы верим в ее силу, в то, что она объединяет людей. Мы празднуем любовь во всех ее проявлениях.

Любовь не страшна. Любовь объединяет.

Итог

Для тех из нас, кто решил поддержать Прайд, это не просто шумная вечеринка. Это важное напоминание о том, что борьба за любовь, инклюзивность, уважение, равенство и гражданство — а также за права человека — всегда остается вневременной, всеобъемлющей и решающей.

Наши собратья получают здесь видимость, поддержку и принятие. Они находят сообщество, где могут быть собой и чувствовать себя на своем месте. Прайд — это мощное средство заявить о своих самоочевидных правах и добиваться их уважения.

Критики могут говорить что угодно, но для нас необходимость существования и поддержки Прайда — это вопрос человеческого достоинства. И этого достаточно, чтобы мы продолжали бороться и поддерживать его.

Источник: avant-garde.com.cy