Лукас Ставру — философ, писатель, поэт, политик, художник и политический узник Кипра

Cyprus Butterfly всегда старается находить неординарных собеседников.

С их взглядами можно соглашаться или нет, но позиция большинства наших интервьюируемых как минимум неординарна.

Как правило, мы публикуем уникальные интервью и знакомим наших читателей с яркими представителями Кипра, не известными русскоязычной аудитории.

— Добрый день, Лукас! Вы весьма известная личность на Кипре и в Греции. Расскажите русскоязычным читателям немного о себе.

Меня зовут Лукас Ставру. Я грек, родом с Кипра. Я родился в 1956 году в деревне Омодос (округ Лимассол) в семьи виноградарей. Я долгое время учился как на Кипре, так и в Греции. Мои картины выставлялись на персональных и групповых выставках. Я также являюсь автором книг по философии, политике, политической идеологии и поэзии. Я принимал участие в политической жизни Кипра, участвуя в парламентских выборах, а также в президентских выборах 2013 года.

— Вы родились в Омодосе во время национально-освободительной борьбы ЭОКА, но ваше детство и юность пришлись на период правления архиепископа Макариоса и серьезных столкновений между общинами киприотов и турок. Не могли бы вы рассказать нашим читателям о тех годах на Кипре?

Я хорошо помню отряды ополчения, стоявшие и защищавшие наши села, а также закрытые турецкие анклавы, проход через которые был невозможен. Я также помню постоянные вооруженные конфликты в турецких селах. Предлогом к конфликтам послужило предложение о конституционной реформе 1963 года («Бабочка» подробно писала об этих событиях. — Прим. автора.). Конституция была навязана нам англичанами и предоставляла непропорциональные права меньшинству турко-киприотов, а самой Турции предоставляла статус гаранта конституционного порядка и территориальной целостности новообразованной республики.

Под предлогом несогласия с конституционной реформой турки решили разрушить государство и извлечь выгоду из возникшего хаоса. С тех пор турко-киприоты неразрывно связаны с турецким экспансионизмом, поскольку именно тогда они отказались состоять в официальных структурах республики. Даже английский вариант конституции предоставлял турко-киприотам наложить вето против любой инициативы Макариоса. Однако вместо использования законных средств они решили прибегнуть к прямому насилию.

В итоге в результате вмешательства британцев в Никосии была установлена ​​«зеленая линия», которая ознаменовала начало фактического раздела острова. Британцы всегда поддерживали оккупационные силы в нашей стране благодаря их тесному сотрудничеству с местным политико-экономическим истеблишментом, который пользовался преимуществами содружества с Британской империей.

Помимо турецкой угрозы, нам приходилось иметь дело с диктаторским режимом, установленным с 1960 года. Несмотря на демократическую вывеску, он был авторитарным и служил интересам элиты. В частности, Макариос стремился продвигать интересы правящего класса, активно саботируя объединение с Грецией (энозис) и удерживая кипрскую экономику закрытой. Антигреческие настроения на Кипре того времени были основаны на интересах местных финансовых воротил и британцев. Я с раннего детства стоял за союз с Грецией.

— В 1974 году вы окончили школу. Этот год стал критическим в современной истории Кипра. Не могли бы вы рассказать свою версию: что привело к событиям 1974 года?

15 июля 1974 года греческая военная хунта устроила переворот против режима Макариоса в ответ на требования последнего о полном выводе Греческих вооруженных сил Кипра (EL.DY.K.). Это требование Макариоса, по сути, сделало бы Кипр открытым полигоном для турецких вооруженных сил. Напомню, что Турция была державой-гарантом в соответствии с Договором о гарантиях и, таким образом, имела свое присутствие на острове. Более того, Турция уже организовывала нападения на греко-киприотов в 1963–1964 и 1967 годах.

Макариос покинул Кипр через британские военные базы и посетил Совет Безопасности ООН, где осудил Грецию как агрессора и попросил других гарантов (Великобританию и Турцию) вмешаться, чтобы восстановить конституционный порядок и территориальную целостность республики. О каком конституционном порядке он говорил? Этот «порядок» был уже нарушен в 1963 году, когда турки и турко-киприоты выбрали путь насилия, а не закона.

Что касается самого переворота, то он был совершен с подозрительной некомпетентностью и непродуманностью, что вызывает много вопросов относительно его истинных мотивов. Нельзя исключать возможность причастности сил американского империализма к перевороту и последующему разделу страны. Официальные архивы на Кипре до сих пор остаются строго конфиденциальными, поэтому мы не можем знать, на что указывают имеющиеся доказательства. Но о чем мы точно знаем, так это о поведении политиков в Греции, пришедших на смену военной хунте, и конкретно Константиноса Караманлиса, который произнес предательскую фразу: «Кипр — очень далеко», тем самым оставив наш народ беспомощным перед лицом турецкой агрессии.

Турецкое вторжение произошло 20 июля 1974 года. Похоже, оно было спланировано и подготовлено заранее, возможно, с согласия местного истеблишмента под эгидой НАТО или британско-американского империализма. Турецкое вторжение 1974 года было направлено на то, чтобы аккумулировать всех так называемых турко-киприотов на отдельной территории, поскольку за много веков они были разбросаны по острову.Через три года после вторжения Макариос утвердил две территориальные зоны в рамках так называемого Соглашения высокого уровня Макариоса — Денкташа, тем самым признав принцип экономической жизнеспособности оккупированной зоны. После этого стартовали переговоры по урегулированию вопроса. По сути, все эти переговоры базировались на идее единого пространства для турок и, следовательно, на расистском двухобщинном разделении острова. Мы должны были принять сценарий, согласно которому британцы и/или американцы реализовали план фактического раздела Кипра с одобрения других членов НАТО.

— В 1978 году, когда вам было 22 года, вы провели теракт на территории английской военной базы в Зиги и были приговорены к пяти годам тюрьмы. Это одна из немногих политических акций в послевоенном Кипре, и вы, по сути, стали первым политическим заключенным на острове. Что на самом деле произошло и что послужило причиной ваших действий?

Как я уже говорил, именно британцы виноваты в несчастьях Кипра. Через год после турецкого вторжения и после Третьего венского соглашения (2 августа 1975 года) они выступили с инициативой переправить турко-киприотов на север через военные базы, которые они имеют на острове. Я хочу подчеркнуть: базы, существующие на земле, которую мы считаем оккупированной. Англичане без колебаний напали на мирных демонстрантов и убили Паникоса Деметриу, буквально раздавив его танком.

Паникос Деметриу — жертва британского режима. Он был убит 17 января 1975 года в возрасте 18 лет. Он принял свою смерть недалеко от базы Акротири.

Климат в те годы был очень напряженным, а антибританские настроения достигли своего пика. В итоге мы решились атаковать британские базы с намерением спровоцировать борьбу за освобождение, которая придаст импульс событиям. Вместо этого мы оказались в тюрьме.

— Вы единственный политзаключенный в новейшей истории Кипра. Расскажите о системе тюрем на Кипре. Тяжело ли там выжить узникам совести?

Да, вы абсолютно правы. Суд постановил, что взрыв британской радиостанции был политически мотивированным актом, мои мотивы были патриотическими, а моя судимость была честно погашена. В итоге наказание составило пять лет лишения свободы. Однако режим не принял во внимание доводы суда, и вместо этого в моем деле появилось заключение о том, что я был заключен под стражу за порчу частной собственности с применением взрывчатых веществ. Что, разумеется, является полнейшим нонсенсом! Однако этой записи было достаточно, чтобы положить конец моим перспективам после отбытия наказания на Кипре, и мне пришлось искать убежища в Греции. Позже я требовал, чтобы в моем досье была указана правда, но моя просьба была отклонена.

Тюремная система была жестокой и бесчеловечной. С самого начала я содержался в камере, куда даже не проникал солнечный свет. Когда мне позволили работать художником, условия немного улучшились. В тюрьме я нарисовал около 120 картин, все они были конфискованы тюремными властями и проданы без моего согласия. Из заключения я вышел с небольшой суммой за проданные картины, которая на сегодняшний день составила бы порядка 35 евро. Это несправедливая и порочная система по отношению ко всем осужденным. Труд заключенных должен справедливо вознаграждаться, а не превращаться в рабство. Я пытался изменить такое положение дел письмами на имя директора тюрьмы, но все попытки были тщетны.

— Когда вы освободились, вы попали под прессинг истеблишмента президента Спироса Киприану и даже вынуждены были покинуть Кипр и переехать в Грецию. Что конкретно произошло?

Полиция следила за каждым моим шагом. Каждый раз, когда я пытался найти работу, полиция приходила и буквально запугивала моего потенциального работодателя. Так было как минимум дважды с работодателями, которые хорошо меня знали и информировали меня о происках полиции. Я также находился под постоянным надзором спецслужб, скорее всего, они ожидали, что я создам автономное националистическое движение на Кипре, которое будет сопротивляться любым уступкам турецкой оккупации. Новое движение, которое представило бы Кипру новые идеи по экономическим и социальным вопросам. В итоге я принял решение временно покинуть Кипр. Таков был план, хотя у жизни были другие виды на мое будущее.

— В 2008 году, почти через 25 лет, вы вернулись на Кипр. Почему вы приняли такое решение?

Отчасти это были финансовые причины, которые препятствовали моему пребыванию за границей. Но, что самое важное, я вернулся для нового старта и с первого дня начал работать над формированием националистического движения. Я планировал такую структуру еще с 1990-х годов, в том числе посредством личных контактов и визитов на Кипр. В 2008 году я создал движение «Национальный народный фронт ЭЛАМ» (E.L.A.M.), которое приняло участие в европейских выборах 2009 года.

— Это первые выборы, в которых от Кипра приняли участие националисты. Расскажите немного о них.

Прежде всего, выборы дали нам шанс привлечь внимание общественности к движению и получить достойный первый результат. Однако после выборов в движении возникли серьезные разногласия, и в итоге я вынужден был покинуть ЭЛАМ. Сама организация в итоге превратилась в универсальную ультраправую организацию на службе у истеблишмента и капиталистических правых.

— После ЭЛАМ вы создали новое движение — ЭДИК («Национал-демократическая партия», ΕΔΗK). Каковы были основные идеи этой партии?

Национал-демократическая партия была создана для продвижения идеи национализма и коммунитаризма.В кипрском вопросе мы были за освобождение оккупированных территорий и военный союз с Грецией, чтобы устранить дисбаланс сил, который держит нас заложниками турецкого экспансионизма.

На экономическом фронте мы выдвигали антикапиталистические позиции против существующей банковской системы.В социальных вопросах мы выступали против неравенства и связанного с ним социального расслоения.

Мы продвигали наши идеи теми скудными средствами, которые были в нашем распоряжении. Разумеется, все официальные средства массовой информации полностью проигнорировали нас.

До моего появления на Кипре все политические партии создавались людьми истеблишмента — правящей элитой. Я первый кипрский политик, вышедший из народа, доказавший, что народ может быть политически независимым и сам бороться за свои права. Мы надеемся, что это семя еще принесет плоды.

— В 2011 году вы принимали участие в выборах в Лимассоле, а в 2013 году — в президентских выборах. Расскажите нам немного о них.

Все верно, я действительно участвовал в этих выборах. Цель была прежде всего идеологическая: распространение идей социального освобождения. Однако так называемая демократическая система управления оказалась сильнее нашей воли. В 2013 году я выдвинул предложение сотрудничества с Россией. Я предлагал предоставление военно-морской базы в обмен на российское оружие. После этих предложений СМИ заставили меня замолчать и исключили меня из дальнейших дебатов.

— У вас была бурная политическая карьера. Но давайте побеседуем на тему ваших философских работ. Вы философ и даже имеете свою философскую школу под названием «Неологический хелетеизм». Каковы основные идеи неологического хелетеизма?

Идеи неологического хелетеизма я излагал в многочисленных журналах, а также в своей книге «Способ и бытие. Введение в философию неологического хелетеизма» (Τρόπος και Είναι). Начнем с того, что сам термин «хелетеизм» состоит из двух греческих слов: «теизм» как религиозно-философское мировоззрение и «хеле» (ύλη) — «Изначальная Сущность». Центральное положение моего философского подхода состоит в том, что сознательное представление о Космосе неотделимо от способа мышления, то есть пути логики, который Аристотель назвал Органоном. Однако Органон Аристотеля не дан заранее человеческому сознанию, а является лишь ступенью его эволюции. Всякий раз, когда логического подхода человека к Бытию оказывается недостаточно, в ход идут наши антилогические способности, которые заполняют картину Космоса различными сущностями.

Я предлагаю новую логику и противопоставляю ее типичным рассуждениям, а также диалектической логике, которая использовалась главным образом Гегелем, а затем Марксом. Центральным положением новой логики является принцип имманентной дифференциации сущего и возникновения новых форм. Логос есть ипостась (модус) бытия, неотличимый от своей материальной сущности. В обоих случаях как дотеоретического, так и диалектического жизненного опыта реальный мир игнорируется и вместо него возникает мир субъективности, не отличающийся от воображаемых религиозных верований. В мире новой логики, где способ мышления не может быть отличен от способа бытия, как принцип раскрывается самостоятельная, самодостаточная и вечная Суть, которую мы находим в качестве ее вида, — порождающий ум и его архетипические тенденции, функционирующие как божественные сущности.

— Давайте поговорим о ваших книгах. Две из них — «Приглашение к бою» и «Против покорившихся» (Лукас Ставру использует термин Προσκυνημένους из цитаты греческого инсургента Колокотрониса «Топор и огонь покорившимся!») — попали под цензуру и были запрещены на Кипре. Мы весьма часто сталкиваемся с подобной практикой в Росcии, но мало кто знает, что цензура есть и на острове. Расскажите об этих изданиях и причине их запрета.

Темой этих книг является национальный вопрос Кипра и, что самое важное, его решения с помощью конкретных мер. «Приглашение к бою» распространялась в Греции и лишь недолгое время на Кипре. «Против покорившихся» — все копии данной книги на Кипре были конфискованы властями в течение недели после ее публикации. Причина проста: книги вышли в то время, когда правительство Клиридиса готовило план Аннана, и всякое альтернативное мнение жестоко пресекалось. Такую тактику они унаследовали от авторитарного режима Макариоса, чье наследие живет на Кипре и поныне. Кипрское государство не является другом свободы слова.

— Вы также пишете стихи. Назовите несколько ваших любимых поэтов.

Да, у меня вышло несколько сборников стихов. На моем сайте вы можете найти некоторые из них. Одни из моих любимых поэтов — это классики Гомер и Гесиод, трагики, такие как Вергилий, Данте, Гете, и я также добавлю в список Гельдерлина, Эзру Паунда, Пушкина.

— Вы художник. Ваши выставки проходят как в Греции, так и на Кипре. На некоторых работах можно увидеть вашу родину — деревню Омодос. Можете ли вы объяснить, каковы основные темы вашего искусства, что вы хотите выразить через него?

У меня было много персональных и групповых выставок. Я очень люблю работать на антропоцентрические темы: портреты, женские обнаженные тела, а также натюрморты, животные, пейзажи. Мои материалы — масло, акрил и акварель с тушью или без. Я разработал технику акварельной живописи, в которой тушь сочетается с цветом, что дает очень интересный результат. Меня интересует воспроизведение натурального цвета объекта. Я считаю дистанцирование от природы со всеми этими яркими искусственными оттенками студии утомительным: это развивает напряжение, граничащее с паранойей. Порой я критикую в своих работах самодовольство истеблишмента, использующего насилие и ложь для подчинения людей. Но в целом мое искусство — это любовь к природе и вещам в нашей повседневной жизни. Это жизнь обычного человека.

— Где можно увидеть ваши работы? Можно ли заказать картину и какова примерная цена?

Сейчас их можно посмотреть только на моем официальном сайте. Их немного, и цены весьма и весьма приемлемые.

— Назовите ваших любимых художников. Есть ли современные мастера, которыми вы восхищаетесь?

Я восхищаюсь первыми импрессионистами, Жаном-Франсуа Милле, Эженом Буденом, Оноре Домье, Жаном-Батистом Камилем Коро, Иваном Айвазовским и современными русскими импрессионистами. Я также восхищаюсь древними китайскими акварельными рисунками.

— Вы называете свой стиль «поэтическое отношение к природе». Что это значит?

Как правило, я рисую на открытом воздухе и называю свой стиль «пейзажная живопись на открытом воздухе». Моя цель — дать художественный результат, который не является прямым фотографическим изображением, а скорее сочетает в себе поэтическое приближение к естественному состоянию.
Речь идет о поиске золотой середины, где мир впечатлений встречается с миром чувств и его цветов, достигая кульминации в эстетическом выражении, заключающем в себе жизненную силу души и осязаемую природу. В пейзажной живописи на природе картина начинается и заканчивается на открытом воздухе. Подобные работы я вообще не делаю в студии. Все они по-своему уникальны, и поэтому их стоимость будет значительно выше, если предположить, что они когда-либо будут выставлены на продажу.

— Давайте возвратимся к политике. В своем интервью в 2016 году вы упомянули, что выступаете против парламентской системы. Объясните, почему вы считаете, что парламентаризм изжил себя, и какую систему следует использовать взамен?

Парламентаризм основывается на правилах игры, которая задает сама власть. Политические партии живут своей собственной жизнью, независимой от народной воли. Они взаимодействуют с гражданами всех позиции иерархии, что лишь порождает коррупцию. Парламент в этой системе является обособленной структурой исполнительной властьи. В итоге он становится лишь инструментом правящей элиты, сохраняя все старые формы тирании. Хотя и имеет вид института, якобы выражающего народную волю.

Помимо парламентских партий, есть институты, обладающие властью, но остающиеся незамеченными, например банковская система, существующая в симбиотических отношениях с государственным аппаратом. Банки способствуют неравенству социальных классов и де-факто олигархии.

Это установление называет себя демократией, хотя оно не имеет ничего общего с подлинной демократией, существовавшей в Древней Греции, в Афинах и Спарте, где граждане принимали непосредственное участие в создании своих институтов и законов. Современная демократия неправильно использует термин «демократия» и злоупотребляет им: по сути, это классическая олигархическая система.

Мы должны всеми силами противостоять такому положению дел и заменить его коммунитаризмом системы, стремящейся к сильному гражданскому обществу. Новая форма народного самоопределения, которая будет основываться на решениях местных общин и рабочих союзов в рамках децентрализованного распределения власти. Не будет частных банкиров, а народный суверенитет будет иметь право контролировать денежно-кредитную политику и направлять деньги в реальную экономику. В этих терминах мы предлагаем сформировать местную милицию, которая аннулирует нынешнюю монополию на насилие, принадлежащую центральному государству. Люди сами будут защищать свою свободу от тоталитарной власти всемогущего центрального правительства, которое пытается управлять производством, потреблением и собственностью в своих интересах.

— Итак, вы художник, философ, политический деятель. Каково ваше мнение касательно ситуации в мире? Что вы думаете о COVID-19, который вышел далеко за рамки медицины и заботы о здоровье?

К сожалению, идеального мира не существует. Каждая нация должна создать свои условия для автономии. На этой основе могут быть созданы определенные союзы. Я категорически против идеи отмены наций и игнорирования этносов, которые возникают естественным образом. Капитализм достиг предела разрушения окружающей среды и истощения природных ресурсов. Это выражается через наивысшую форму неуважения к природе и божественным архетипам; своего рода неуважение, которое ставит финансовую выгоду выше любого принципа, ценности или истины. Нам необходимо заново открыть для себя уважение к природе и ценность сохранения биоразнообразия.

Что касается COVID, то он послужил лишь предлогом для глобальной элиты для дальнейшего закрепления механизмов, которые подчиняют народы интересам крошечного меньшинства. Эти два года пандемии народы были подчинены крайним формам контроля. Наше освобождение от этого тоталитаризма с демократическим фасадом является насущной потребностью.

— Несколько слов о современной кипрской политике: каков наилучший путь для республики в настоящее время?

У Республики Кипр нет будущего, пока сохраняется нынешний дисбаланс сил в пользу Турции. Оккупированная часть острова фактически является продолжением Турции, а свободная часть является слабым и коррумпированным государством, которое постоянно идет на уступки перед лицом турецкого экспансионизма. Решением является немедленное присоединение Кипра к Греческой Республике и сопутствующий военный союз с Грецией.

Только с этим изменением баланса сил мы можем надеяться освободиться от турецких и британских оккупационных сил. Кроме того, нам необходимо задать новое геополитическое направление обретения независимости от Европейского союза и еврозоны. Франко-германский тандем хочет держать под своим контролем другие европейские народы. Националистическое видение Европы как «Европы отечеств» в виде конфедерации при нынешнем положении дел просто нереалистично. Мы как греческий народ должны заниматься своими делами. Амбиции великой Греции должны быть возрождены, начиная с союза Греции и Кипра и продолжая Северным Эпиром, а также Сицилией и Южной Италией, которые должны заново открыть для себя свои греческие корни.

Греция должна стать крупной морской державой и сотрудничать с другими странами Ближнего Востока и Средиземноморья против любой формы империализма. Эта расширенная Греция должна искать союза с Россией. Это также должно оживить потребность в независимом Понтийском государстве и обратить вспять турецкий ревизионизм в отношении Восточной Фракии и Ионии.

— Как вы относитесь к России, ее истории, культуре и текущей политике?

Россия — важный игрок в мировой истории. Русские создают культуру, искусство, науку и технологии. Любая попытка маргинализировать Россию игнорирует эти факты и наносит ущерб всем.