История о настоящем казаке, который поссорился с ФСБ и открыл новый бизнес на Кипре

Строительство данного объекта находится на завершающей стадии, и я надеюсь, что к следующему туристическому сезону он уже будет функционировать.

С моим бизнесом, как и с бизнесом очень многих людей, работающих в России, происходит одна и та же закономерность. Он либо сворачивается, либо закрывается. Причин этому довольно много, но главных — две.

Первая — это монополизация всей хозяйственной и предпринимательской деятельности в руках провластной группировки, которая либо связана с властью, либо ею являющаяся – через жен, детей и иных родственников, чиновников и представителей силовых структур. Для них не действуют ни запреты, ни нормативные акты, ни иные правила финансово-экономической деятельности. Все их вопросы решаются кулуарно, по звонку.

Для всех остальных, не входящих в этот круг «избранных», либо сознательно в силу собственного достоинства не желающих в него входить — предлагается запутанная и обремененная множеством подзаконных актов процедура, которую невозможно успешно преодолеть, чтобы начать свое дело. И это вторая проблема.

Получить разрешение на строительство, лицензию на тот или иной вид деятельности, подключиться к инженерным сетям (к газу, теплоснабжению и т.п.) – без связей, взяток и «волосатой руки» практически невозможно, т.к. все эти процедуры обложены множественностью взаимоисключающих условий. Можно годами ходить по бюрократическому кругу и в конце концов ничего не добившись, потерять время, финансы и вообще любое желание что-либо делать.

Почему я начал строить гостиницу на Кипре?

Да потому что 5 лет назад, решив построить гостиничный комплекс по экологическому туризму у нас на Дону, я так и не смог за два года (!) согласовать проект и получить разрешение. А ведь строительство я предусматривал в самом депрессивном районе Ростовской области, где у людей нет ни работы, ни возможности где-либо применить свои профессиональные навыки, и где зарплата в 12-15 тысяч рублей (200 евро) считается довольно приличной.

Мало того, при осуществлении данного проекта мы смогли бы не только трудоустроить как минимум около 200 человек, но и обеспечить их материальный уровень, дав возможность получать зарплату в 3-4 раза большую.

Когда я, после всех мытарств по получению разрешения на строительство данного объекта пришел в администрацию и спросил: почему они действуют так глупо и топорно, не давая тем самым развиваться району, мне ответили: закройте построенный Вами Мемориал «Донские казаки в борьбе с большевиками» и получите разрешение.

Вот такая у нас в стране «экономическая» ситуация.

Всё, что мне удалось построить и создать, чтобы наше предприятие успешно работало, я создал в 90-е годы и в начале 2000-х. В последующие годы ситуация только постоянно ухудшалась.

А когда я открыл Мемориал в 2007 году, она стала просто невыносимой. Именно в это время меня привлекли к уголовной ответственности якобы за неуплату налогов, продержали на весь срок следствия 8 месяцев в тюрьме, а когда все материалы были направлены в суд, то даже наш суд, работающий как правило, тоже «по звонку сверху», меня оправдал, признав, что налоговых нарушений на нашем предприятии нет. Более того, по результатам этого судебного вердикта мы даже смогли взыскать с налоговой инспекции наши издержки в 1,8 млн.руб.

Все последующие годы ни о каком развитии предприятия речь уже не шла, и мы занимались только тем, что поддерживали бизнес на том уровне, который был уже ранее достигнут. Но даже это становилось всё сложней и сложней. И когда были введены новые налоги, в числе которых увеличенные в 25 (!!!) раз налог на землю и в 30 (!!!) раз - на недвижимость, я стал распродавать свои активы, приносящие недостаточную прибыль, чтобы гасить эти новые налоги, оставив при этом чуть меньше того, что было раньше.

Лиенц – это трагическое для казаков место, где 1 июня 1945 года Советскому Союзу были выданы тысячи казаков.

Помимо казачьих частей, находившихся во время 2-й мировой войны в структурах Вермахта, на территории Германии и Италии к лету 45-го года, в созданном из беженцев Казачьем Стане, ушедшем после отступления немецких частей с казачьих земель (Дон, Кубань, Терек) вместе с немцами, оказалось порядка 200 тысяч человек, большей частью – старики, женщины, дети. Для всех них было очевидно, что оставшись под Советской властью, они будут окончательно уничтожены. Ведь, начиная с Гражданской и к моменту начала Второй мировой войны казачество уже было истреблено более чем наполовину.

Оказавшись к концу войны в английской зоне оккупации, эти люди надеялись, что останутся под их защитой, но советское руководство понудило англичан выдать их – и их выдали. Когда об этом узнали в казачьем лагере – то многие казаки, казачки с детьми, старики, зная, что их ждет в СССР, предприняли попытку прорваться и выйти из лагеря, но, окруженные со всех сторон, от отчаяния и безысходности многие их них кончали жизнь самоубийством, бросаясь вместе с малолетними детьми в горную реку Драву.

После страшной бойни всех оставшихся в живых силой погрузили в вагоны и увезли, а тех, кто навеки остался лежать на месте расположения бывшего Казачьего Стана и на берегах Дравы, австрийцы похоронили на краю города.

С тех пор это место так и называется Казачьим кладбищем.

За прошедшие 60 лет русские эмигранты и казаки несколько раз брались за то, чтобы на этом кладбище построить Часовню, но всякий раз, как это часто было в эмиграции, ссорились меж собой и дальше разговоров и планов дело не продвигалось.

Побывав впервые несколько лет назад на Панихиде в этом месте, я познакомился с мэром Лиенца, общественностью города, которые в беседах о трагических событиях тех лет, рассказывали и о нереализованных планах эмигрантов, которых уже не было в живых. Тогда-то я и решил, что строительство Часовни на месте захоронения тех несчастных, что лежат в этой земле – будет самой лучшей памятью о них и занялся сбором средств и ее строительством, закончив его в 2015 году.

Освящение Часовни было назначено на день выдачи – 1 июня. Одновременно мы собирались провести большую конференцию с участием многих зарубежных представителей эмигрантских организаций, вследствие чего на освящение планировали приехать русские эмигранты практически со всего мира.

Я вылетал из Домодедово в последних числах мая. И вот, подойдя в аэропорту к посту пограничного контроля, у меня забирают паспорт и куда-то уносят. Через полчаса выносят и говорят, что вылететь я никак не смогу, т.к. у меня испорчен паспорт – в нем нет одного листа.

Я был и возмущен, и обескуражен, поскольку подобное не укладывалось в голове - буквально за пару недель до этого по этому же паспорту я уже летал в Австрию, где мы проводили последние подготовительные работы к освящению Часовни и проведению международной конференции. Но листа в паспорте действительно не было – он был очень аккуратно вырезан.

Вернувшись домой, я узнал, что, кроме меня, не смогли вылететь в Австрию и многие мои друзья-казаки из Ростова и Краснодара, правда, по другим обстоятельствам: одних задержали еще в городе якобы для проверки личности, а пока проверяли, их самолеты уже улетели; других – задерживали уже в аэропорту, спровоцировав драки с «хулиганами» в зоне регистрации билетов.

Было понятно, что всё это – звенья одной цепи в спланированной операции спецслужб с целью недопущения казаков на данное мероприятие.

Это связано с предыдущими событиями.

Когда собравшиеся в Лиенце узнали, что меня не выпустили из страны таким вот диким образом – испортив паспорт, то представители эмигрантских организаций были очень возмущены, составили довольно жесткие петиции относительно российских спецслужб, многие написали гневные письма в российские консульства тех стран, где они проживают.

И вот, чтобы оправдать произошедшее на погранпосту беззаконие, было быстро сфабриковано дело, согласно которому я якобы давал указания казакам возить с Украины оружие для создания в России вооруженных отрядов. Бред несусветный, но этого было достаточно, чтобы суд санкционировал проведение обыска у меня дома, а российское телевидение состряпало ряд передач, где показывая проводимый у меня обыск, комментаторы заявляли, что именно по этой причине меня и не выпустили из страны.

Разумеется, в реальности ничего этого не было – но им нужно было оправдать свой беспредел, устроенный на паспортном контроле, поэтому во время обыска они подбросили мне пару пачек патронов и изъяли антикварные револьверы, полностью деактивированные и предназначенные для музейной экспозиции в нашем Мемориале.

На основании изъятого «арсенала» было возбуждено уголовное дело и целый год его то закрывали, то открывали, оставляя меня то под подпиской о невыезде, то под домашним арестом. Потом дело передали в суд, который тоже шел около года, т.к. доказательств, что патроны мои – никаких не было, наоборот, у нас были неопровержимые доказательства, что их мне подкинули.

В результате обвинение по патронам с меня было снято, но суду была дана однозначная команда «сверху» - осудить, поэтому приговором суда я был осужден за… музейный револьвер 1896 года выпуска, на который уже более 90 лет даже патроны не выпускаются, а он сам деактивирован и оружием не является. Разумеется, это уже был абсолютный судебный произвол.

Это действительно так. Ведь во время обыска, о котором я говорил выше, патроны были подброшены в комнаты, где живут мои дети и внуки. Да, сегодня мы доказали, что всё это «дело» было сфабриковано. Но невозможно предугадать, что может произойти в другой раз, и что они смогут подбросить, когда вновь меня обвинят в очередном выдуманном ими абсурде, и на этом основании, вновь получив разрешение суда на обыск, его проведут? Это во-первых.

Во-вторых, за последние 12 лет у меня было уже 4 обыска, и каждый раз это довольно серьезное потрясение для моих близких, которые все живут со мной в одном доме. У внуков обыскивают даже школьные рюкзаки, перетряхивают все их игрушки на их глазах. Вооруженные люди загоняют всех домочадцев в одно помещение и держат их там под охраной, пока не закончится обыск. А он длится 10-18 часов. Это очень сложно и тяжело и физически, и психологически, когда волнения и тревоги о том, на что в очередной раз способны пришедшие чекисты, не покидает их целый день в закрытом помещении.

Поэтому я не вправе подвергать их таким испытаниям из-за той общественной деятельности, которую я веду, и думаю, что я обязан их обезопасить от последующих невзгод.

Относительно сегодняшнего времени – сложно сказать, будет ли утрачена национальная идентификация или нет. В прежнее время это однозначно происходило по причине полного закрытия границ, отсутствия доступности более-менее правдивой информации и невозможности связей с соотечественниками, жившими за железным занавесом.

Сегодня этих причин практически нет, однако, появились иные, и, судя по судьбам многих людей, уехавших из России лет 20 назад, происходит то же, что и было в старой эмиграции.
Но есть и другие примеры, когда уехавшие продолжают держать связь со своей Родиной, участвуя в различных общественных движениях и чем могут стараются помочь в изменении положения в стране в лучшую сторону.

Разумеется, Россия – это часть общей для нас всех европейской цивилизации, которая была отрезана от нее в период советского господства и которая нынче политическим руководством нашей страны также от нее стремительно отдаляется.

Но причины подобного отдаления в первом и втором случаях разные. При большевизме создавалось государство, где не было никаких цивилизационных ценностей – ни европейских, ни азиатских, ни восточных, а были только бредовые – коммунистические мифы, выдаваемые за будущую общемировую цивилизацию, которые сдулись при малейшем ослаблении террора и деспотии, за счет которых, в общем-то, и существовали.

Сегодняшняя политическая власть России отдаляет страну от общеевропейского пути развития по причине недопущения создания у нас демократических институтов, которые бы не позволяли одной и той же группировке так долго удерживаться у власти, передавая ее наследственно из рук в руки.

Мы сотрудничаем и осуществляем многие совместные мероприятия со многими эмигрантскими организациями и с отдельными лицами, живущими за Рубежом. С кипрскими организациями пока у нас не было никаких контактов, но всё возможно со временем.

Да, работая на Кипре, я, разумеется, интересуюсь историей Кипра, в том числе и периода антиколониальной борьбы за свою независимость.
Вначале я бы хотел сказать, что кроме ЭОКА огромную роль в освобождении Кипра и в формировании независимости страны, сыграла Кипрская Православная Церковь, всегда стоявшая впереди прогрессивных и патриотических сил.

Что же касается сравнения, которое вы предложили, то, скорее всего, частично с ним можно согласиться. На первом этапе своей борьбы в начале 50-х годов ЭОКА поднялась на неравный бой против колониальной зависимости. Так же против большевистской экспансии на казачьих землях поднялись поголовно и казаки и сражались до последнего, не щадя своей жизни, отстаивая свою независимость и право быть хозяином на своей земле.

Однако последующая деятельность, правда, уже подразделения ЭОКА – ЭОКА-Б, которая уже в независимом Кипре вела внутриусобную борьбе, в том числе и с помощью терактов, я думаю, отличается от казачьего мировоззрения. Потому что казаки всегда придерживались очень четкого понимания ценности общенародного самоуправления.

Это было военная демократия с четким осознанием основополагающего принципа – это свободные выборы Атамана (главы казачьей республики). Из множества достойных и равных выбирался лучший. И когда Атаман был избран большинством казаков, то его решения становились обязательными для всех и все им должны были подчиняться. Если эти решения были для кого-то не приемлемы, то они могли поднять вопрос переизбрания. Если этого не происходило и большинство вновь поддерживало Атамана – все подчинялись его решениям.

На Кипр я первый раз приехал в 2008 году, сразу же после того, как, освободившись из тюрьмы, был оправдан судом.
Решив немного отдохнуть после пережитого, поехал на целый месяц, хотя раньше, как правило, уезжал на отдых не больше недели. За этот месяц я очень хорошо ознакомился с островом, со многими встречался, разумеется, слушал и воспоминания о той войне, что была между Кипром и Турцией.

Прошло более 10 лет, и я могу с уверенностью сказать, что, как мне показалось, острота этого конфликта существенно снизилась в сознании киприотов. Будет ли объединение или нет, это будет решение самих киприотов, и каковым бы это решение ни было, это будет только их волеизъявление и никого другого.

Что же касается моего отношения к подобным проблемам, то я твердо убежден, что лучше худой мир, чем война; и уж тем более - лучше жить во взаимопонимании, чем во вражде.
Ведь главная ценность для любого цивилизованного государства – это человеческая жизнь и достойные условия жизни. В этом направлении и нужно предпринимать все усилия.

У каждого человека свои личные причины оставить Россию и уехать из нее в другую страну, в том числе и на Кипр.

Когда я решил начать свою деятельность в Зарубежье, из-за невозможности ее осуществлять у себя на Родине, я объехал все страны Европы. Изучал условия работы, рынок, в котором предстояло работать, систему взаимоотношений с госучреждениями и т.п.

После изучения всех этих вопросов я остановился на Кипре, как более благоприятном варианте, где можно было бы создать свое дело с нуля. Но кроме этого, немаловажным фактором являлись и другие причины, и первая из них – это сами киприоты – очень приятные в общении и деловых взаимоотношениях люди.

Поэтому пожелание тем, кто будет переезжать на Кипр, может быть только одно – уважайте этот народ, который смог создать ту государственность и те условия жизни, которые для вас стали привлекательны, и благодаря которым вы и поехали не куда-нибудь, а именно на Кипр.